Гла­ва 20
[Забот­ли­вые и нера­ди­вые зем­ледель­цы]

(1) Тут я ска­зал:

—Если зем­леде­лию так лег­ко научить­ся и все оди­на­ко­во зна­ют, что надо делать, отче­го же это быва­ет, Исхо­мах, что не все пре­успе­ва­ют оди­на­ко­во: одни живут бога­то и име­ют излиш­ки, дру­гие не толь­ко не могут добыть себе необ­хо­ди­мых средств, но даже еще впа­да­ют в дол­ги?

(2) — Это я ска­жу тебе, Сократ, — отве­чал Исхо­мах. — Не зна­ние и не незна­ние дела­ют одних зем­ледель­цев бога­ты­ми, дру­гих — бед­ны­ми. (3) Не слыш­но таких раз­го­во­ров, буд­то хозяй­ство разо­ре­но отто­го, что сея­тель посе­ял нерав­но­мер­но, что садов­ник поса­дил дере­вья не в ряд; что хозя­ин не разо­брал, какая зем­ля годит­ся для вино­гра­да, и поса­дил его в непо­д­хо­дя­щем месте; что он не знал, что для посе­ва полез­но пред­ва­ри­тель­но обра­ботать новь; что он не знал, что полез­но к зем­ле при­ме­ши­вать навоз. (4) Нет, гораздо чаще при­хо­дит­ся слы­шать вот какие тол­ки: такой-то не полу­ча­ет хле­ба от сво­е­го име­нья, пото­му что не забо­тит­ся, чтобы поле у него было засе­я­но или чтобы оно было уна­во­же­но. Или: у тако­го-то нет вина, пото­му что он не забо­тит­ся о посад­ке новых вино­град­ных лоз и о том, чтобы име­ю­щи­е­ся у него при­но­си­ли плод. Или: у тако­го-то нет ни мас­ла, ни смокв, пото­му что он не забо­тит­ся и не при­ни­ма­ет мер к тому, чтоб это было у него. (5) Вот, Сократ, какое раз­ли­чие меж­ду зем­ледель­ца­ми, поче­му гораздо бла­го­по­луч­нее тот, кто не при­ду­мы­ва­ет какое-нибудь муд­рое, как он вооб­ра­жа­ет, изо­бре­те­ние по части зем­леде­лия¹. (6) Рав­ным обра­зом и пол­ко­вод­цы в неко­то­рых воен­ных делах быва­ют одни хуже, дру­гие луч­ше не пото­му, чтобы они отли­ча­лись друг от дру­га талан­том, но несо­мнен­но забот­ли­во­стью: одни началь­ни­ки испол­ня­ют, а дру­гие не испол­ня­ют то, что и всем началь­ни­кам извест­но и боль­шин­ству рядо­вых. (7) Так, напри­мер, все зна­ют, что, идя по непри­я­тель­ской стране, луч­ше идти таким стро­ем, при кото­ром, в слу­чае надоб­но­сти, было бы выгод­нее все­го сра­жать­ся. Так вот, зная это пра­ви­ло, одни его соблюда­ют, дру­гие не соблюда­ют. (8) Стра­жу ста­вить и днем и ночью луч­ше перед лаге­рем: это все зна­ют, но и об этом одни заботят­ся, чтоб оно испол­ня­лось, а дру­гие не заботят­ся. (9) Точ­но так же очень труд­но най­ти того, кто бы не знал, что, когда быва­ет нуж­но идти где-нибудь по узко­му про­хо­ду, луч­ше зара­нее зани­мать выгод­ные пози­ции. Тем не менее одни заботят­ся об испол­не­нии это­го, дру­гие — нет. (10) Вот и про навоз все гово­рят, что это — пре­вос­ход­ная вещь для зем­леде­лия, и видят, что он полу­ча­ет­ся сам собою: и все-таки, хоть и пре­крас­но зна­ют, как он полу­ча­ет­ся, и хоть лег­ко нагото­вить его боль­шое коли­че­ство, одни заботят­ся, чтобы и он соби­рал­ся, дру­гие отно­сят­ся к это­му небреж­но. (11) А меж­ду тем дождь бог посы­ла­ет с неба, и все углуб­ле­ния обра­ща­ют­ся в лужи, а зем­ля про­из­во­дит вся­ко­го рода сор­ные тра­вы; зем­лю дол­жен очи­щать вся­кий, кто хочет сеять, и если бро­сать в воду сор, уда­ля­е­мый с зем­ли, то вре­мя уже само сде­ла­ет из него то, что любит зем­ля: какой сор, какая зем­ля в сто­я­чей воде не обра­тит­ся в удоб­ре­ние? (12) Все зна­ют, как силь­но нуж­да­ет­ся в ухо­де зем­ля, слиш­ком сырая для посе­ва или слиш­ком соле­ная для садо­вод­ства; зна­ют и то, как отво­дить воду кана­ва­ми и как исправ­лять солон­ча­ко­вую поч­ву, при­ме­ши­вая к ней раз­ные веще­ства, жид­кие и сухие, не содер­жа­щие соли. Одна­ко и об этом одни заботят­ся, а дру­гие — нет. (13) Но даже если кто-нибудь совер­шен­но не в состо­я­нии разо­брать, что может про­из­во­дить зем­ля, не может увидеть ни пло­да ее, ни рас­те­ния и ни от кого не может услы­шать прав­ду о ней, то не гораздо ли лег­че вся­ко­му испы­тать зем­лю, чем лошадь или чело­ве­ка? Зем­ля ниче­го не пока­зы­ва­ет с целью обма­на, но с про­стотою откры­ва­ет, на что она спо­соб­на и на что она не спо­соб­на, и гово­рит прав­ду. (14) Мне кажет­ся, зем­ля слу­жит пре­вос­ход­ным сред­ст­вом отли­чить дур­но­го чело­ве­ка от хоро­ше­го бла­го­да­ря тому, что все дары ее лег­ко понять и изу­чить: не работаю­ще­му нель­зя оправ­ды­вать­ся незна­ни­ем, как в дру­гих заня­ти­ях, так как всем извест­но, что зем­ля за доб­ро пла­тит доб­ром. (15) Зем­леде­лие — луч­ший обви­ни­тель дур­ной души; что чело­век мог бы жить без хле­ба насущ­но­го, в этом никто не уве­рит себя; ста­ло быть, кто не хочет зани­мать­ся зем­леде­ли­ем и не име­ет ника­кой дру­гой про­фес­сии, даю­щей сред­ства к жиз­ни, тот, оче­вид­но, дума­ет жить воров­ст­вом, или гра­бе­жом, или попро­шай­ни­че­ст­вом, или уж он — дурак наби­тый. (16) Боль­шое вли­я­ние на выгод­ность или убы­точ­ность зем­леде­лия, — про­дол­жал он, — ока­зы­ва­ет то, когда один хозя­ин, имея боль­шее или мень­шее чис­ло работ­ни­ков, при­ла­га­ет неко­то­рую заботу, чтобы они у него были вовре­мя на рабо­те, а дру­гой не забо­тит­ся об этом. Ведь и сре­ди деся­ти чело­век один уже заме­тен тем, что работа­ет все свое вре­мя, а дру­гой — тем, что ухо­дит рань­ше вре­ме­ни. (17) А если поз­во­лить людям целый день работать кое-как, то раз­ни­ца, пожа­луй, ока­жет­ся в поло­ви­ну всей работы. (18) Подоб­но это­му быва­ет, что во вре­мя пути на про­тя­же­нии двух­сот ста­дий²один обго­нит дру­го­го на сто ста­дий, хотя оба пут­ни­ка и моло­ды, и здо­ро­вы, если при этом один идет целе­устрем­лен­но, а дру­гой с лег­ким серд­цем отды­ха­ет и око­ло источ­ни­ков, и в тени­стых местах, смот­рит по сто­ро­нам, ловит мяг­кий вете­рок. (19) Точ­но так же боль­шая раз­ни­ца и в испол­не­нии поле­вых работ меж­ду работ­ни­ка­ми, делаю­щи­ми дело, к кото­ро­му они при­став­ле­ны, и не делаю­щи­ми его, а нахо­дя­щи­ми пред­лог не работать, когда им доз­во­ля­ют без­дель­ни­чать. (20) Меж­ду хоро­шей работой и пло­хим выпол­не­ни­ем ее такая же боль­шая раз­ни­ца, как меж­ду насто­я­щей работой и пол­ным ниче­го­неде­ла­ни­ем. Напри­мер, когда при вска­пы­ва­нии для очи­ще­ния вино­гра­да от сор­ных трав рабо­чие вска­пы­ва­ют зем­лю так, что сор­ные тра­вы рас­тут обиль­нее и пыш­нее, как не назвать это ниче­го­неде­ла­ни­ем? (21) Вот эти изъ­я­ны гораздо боль­ше разо­ря­ют хозяй­ство, чем пол­ное незна­ком­ство с делом. Когда день­ги пол­но­стью ухо­дят из хозяй­ства, а работы испол­ня­ют­ся не так, чтобы при­ход пере­ве­ши­вал рас­ход, ниче­го муд­ре­но­го нет в том, что вме­сто излиш­ка полу­ча­ет­ся недо­ста­ток. (22) Но для людей, уме­ю­щих забо­тить­ся о деле и усерд­но обра­ба­ты­ваю­щих зем­лю, зем­леде­лие — самое быст­рое сред­ство обо­га­ще­ния. Мой отец и сам так вел хозяй­ство и меня научил. Он нико­гда не поз­во­лял мне поку­пать зем­лю хоро­шо обра­ботан­ную, но ту, кото­рая по небреж­но­сти ли хозя­ев или по недо­стат­ку средств у них не обра­бота­на и не заса­же­на — такую он сове­то­вал поку­пать. (23) Обра­ботан­ная, гово­рил он, и сто­ит доро­го, и улуч­шать ее нель­зя; а если нель­зя ее улуч­шать, то она не достав­ля­ет столь­ко удо­воль­ст­вия; напро­тив, вся­кая вещь и ско­ти­на, кото­рая идет к улуч­ше­нию, очень раду­ет хозя­и­на. Так вот, нет ниче­го спо­соб­но­го к боль­ше­му улуч­ше­нию, как зем­ля, кото­рая из запу­щен­ной ста­но­вит­ся в выс­шей сте­пе­ни пло­до­род­ной. (24) Уве­ряю тебя, Сократ, — про­дол­жал он, — что бла­го­да­ря нашим ста­ра­ни­ям сто­и­мость мно­гих участ­ков зем­ли ста­ла во мно­го раз боль­ше пер­во­на­чаль­ной. Эта мысль — такая дра­го­цен­ная и так лег­ко ее понять, что хотя ты ее толь­ко сей­час услы­шал, но будешь ее знать не хуже меня и дру­го­го научишь, если захо­чешь. (25) Да и отец мой не у дру­го­го научил­ся и при­шел к это­му не путем дол­го­го раз­мыш­ле­ния, но, как утвер­ждал он, по люб­ви сво­ей к зем­леде­лию и тру­ду; он захо­тел иметь подоб­ный уча­сток, чтобы и руки при­ло­жить к нему и полу­чать удо­воль­ст­вие от достав­ля­е­мо­го им дохо­да. (26) Да, Сократ, — при­ба­вил он, — мой отец по при­ро­де сво­ей, как мне кажет­ся, любил сель­ское хозяй­ство боль­ше всех афи­нян.

Выслу­шав это, я спро­сил его:

—Что же, Исхо­мах, отец твой сам вла­дел все­ми эти­ми име­ни­я­ми, кото­рые он при­вел в цве­ту­щее состо­я­ние, или так­же и про­да­вал, если мог полу­чить хоро­шую пла­ту?

—Да, кля­нусь Зев­сом, и про­да­вал, — отве­чал Исхо­мах, — но тот­час же, по сво­ей люб­ви к тру­ду, вза­мен одно­го поку­пал дру­гое име­ние, но запу­щен­ное.

(27) — Судя по тво­им сло­вам, Исхо­мах, — ска­зал я, — отец твой дей­ст­ви­тель­но по при­ро­де сво­ей любил сель­ское хозяй­ство не мень­ше, чем куп­цы любят хлеб. Ведь и куп­цы, по сво­ей чрез­вы­чай­ной люб­ви к хле­бу, как про­слы­шат, что где-нибудь его очень мно­го, так и едут туда за ним, пере­плы­ва­ют и Эгей­ское, и Эвк­син­ское, и Сици­лий­ское море. (28) Потом набе­рут его как мож­но боль­ше и везут по морю, да еще на том судне, на кото­ром сами едут. Когда им пона­до­бят­ся день­ги, они не выбра­сы­ва­ют хлеб зря и как попа­ло, а, напро­тив, где, по слу­хам, цены на хлеб все­го выше и где боль­ше все­го им доро­жат, к тем и везут его на про­да­жу. В таком же роде, долж­но быть, и отец твой был люби­те­лем сель­ско­го хозяй­ства.

(29) На это Исхо­мах ска­зал:

—Ты шутишь, Сократ, а я ничуть не мень­ше счи­таю даже люби­те­ля­ми стро­и­тель­ства тех, кото­рые, выстро­ив дом, про­да­ют его, а потом стро­ят новый.

—Нет, кля­нусь Зев­сом, Исхо­мах, — воз­ра­зил я, — я верю тебе: это так есте­ствен­но, что все любят то, из чего наде­ют­ся извлечь себе выго­ду.

Примечания

¹Смысл этой не вполне ясной фра­зы такой: усерд­ный зем­леде­лец, работаю­щий по ста­рым испы­тан­ным мето­дам, полу­ча­ет боль­ший уро­жай и пото­му луч­ше живет в мате­ри­аль­ном отно­ше­нии, чем тот, кто при­ду­мы­ва­ет новые спо­со­бы, но не так усерд­но работа­ет. Кон­сер­ва­тив­ный взгляд на зем­леде­лие, выска­зы­вае­мый здесь Ксе­но­фон­том уста­ми Сокра­та, выра­жа­ет застой­ный харак­тер кон­сер­ва­тив­ных поме­щи­чьих хозяйств в Афи­нах.

  ²200 ста­дий рав­ны 35,5 кило­мет­ра.